Убийство Джинджича: «Что?» важнее, чем «Кто?»
Заявление Московского комитета поддержки Сербии и Черногории

Константин Затулин, сопредседатель Московского комитета поддержки Сербии и Черногории

 

Известие об убийстве сербского премьера затмило на некоторое время беспокоящую все мировое сообщество тему войны в Ираке. Установившееся спокойствие на Балканах оказалось иллюзорным. Несмотря на неоднозначность самой фигуры премьера, сдавшего Слободана Милошевича Гаагскому трибуналу за обещание 1 млрд. долларов, многие российские СМИ, как по команде, расценили гибель Джинджича как «страшный удар по демократии». «Джинджич сыграл ключевую роль в возвращении Сербии в ряды цивилизованных государств Европы», - так комментирует события на Балканах «Коммерсантъ».

Мы отвергаем убийство и террор, но на наш взгляд, стоило бы воздержаться от создания образа Джинджича как чуть ли не святого, павшего жертвой борьбы за свободу. Даже искренне верящие в такой образ «Известия» отмечают: «В республике нет ни одного политика, который мог бы сравниться с убитым премьером по влиянию, умению вести хитроумные комбинации». Вряд ли премьеру могли простить заигрывания с теми, кто недавно бомбил Сербию. Однако при чем тут демократия?

За все время своего правления (а мало кто сомневается, что реальным руководителем как Сербии, так и всей Югославии с 2000 г. был именно Джинджич) он продемонстрировал полное пренебрежение ко всем нормам демократии, за которые вроде бы боролся. Ничуть не умаляя деловую хватку покойного премьер-министра, державшего под своим контролем процессы, происходящие в Сербии и Черногории, следует отметить, что Джинджич не был столь популярным среди населения Сербии, каким его хотят представить постскриптум. «Югославский Чубайс», как и российский, по определению не может быть популярным. Однако он умело использовал свой имидж борца с коммунизмом и авторитаризмом, которые и сегодня можно легко конвертировать в обещания долларов и евро.

Не хотели бы примерять на себя роль Кассандры, но продолжаем оставаться при мнении, что корни политической нестабильности в Сербии – в порочных, навязанных извне решениях судьбы бывшей Югославии. Возможно в гибели Джинджича замешаны какие-то криминальные структуры, но уж совершенно точно его смерть – трагический результат выбранного им пути.